- Значит, дела шли хорошо? - спросил я в надежде выудить побольше о том, каким образом столь стремительно взлетело в гору их состояние.

- Бизнес отличный, - сказал богатый папа. - Эти новые Боинги-747 везут на Гавайи так много туристов со всего мира, что бизнесу больше ничего не остается, как расти. Но настоящий успех пришел к нам, скорее, от наших инвестиций, чем от нашего бизнеса. А за инвестиции отвечает Майк.

- Поздравляю, - повернулся я к Майку. - Хорошая работа.

- Спасибо, - ответил Майк. - Но хвалить надо не только меня. Папина формула инвестиций - вот что на самом деле работает. Я просто делаю в точности то, чему он все эти годы учил нас относительно бизнеса и инвестирования.

- И это явно приносит плоды, - заметил я. - Не могу поверить, что ты живешь здесь, в самом богатом районе города. А помнишь, как мы бьши бедными ребятишками, шныряли между домами с досками для серфинга, пытаясь пробраться на пляж?

Майк рассмеялся:

- Помню. Помню, как эти злющие богатые дядьки гонялись за нами. Тецерь я сам злой богатый дядька, бегаю и гоняю таких же вот ребятишек. Кто бы мог подумать, что мы с тобой будем жить... - Майк вдруг замолк, поняв, что сказал что-то не то. Он понял, что, в то время как он жил здесь, я жил на другой стороне острова в грязном военном бараке. - Извини, - сказал он. - Я... не хотел...

- Какие там извинения, - усмехнулся я. - Я рад за тебя. Рад, что ты так обеспечен и имеешь успех. Ты это заслужил, потому что не пожалел времени, чтобы научиться ведению бизнеса. Я распрощаюсь с бараками через пару лет, когда завершится мой контракт с морской пехотой.

Почувствовав напряженность, возникшую между мной и Майком, богатый папа вмешался в разговор:

- Он потрудился лучше, чем я. Я очень им горжусь. Я горжусь ими обоими - моим сыном и его женой. Они отличная команда. Сами заработали все, что у них есть. А теперь, Роберт, когда ты вернулся с войны, очередь за тобой.

Можно мне инвестировать с вами?

- я бы очень хотел инвестировать вместе с вами! - охотно подхватил я. - Я скопил почти 3 тысячи долларов, пока был во Вьетнаме, и хотел бы их инвестировать, пока не растратил. Можно мне инвестировать с вами?

- Хорошо. Я посоветую тебе хорошего биржевого брокера, - сказал богатый папа. - Уверен, он даст тебе дельный совет, может, даже парочку верных подсказок.

- Нет, нет, нет! - воскликнул я. - Я хочу инвестировать в то, во что инвестируете вы. Послушайте. Я ведь так давно вас обоих знаю. Знаю, что у вас всегда что-то есть, над чем вы работаете или во что инвестируете. Я не хочу идти к биржевому брокеру. Ребята, я хочу быть с вами в деле.

В комнате воцарилась тишина. Я ждал от богатого папы или от Майка какого-то ответа. Тишина начала переходить в напряженность.

- Я сказал что-то не так? - в конце концов спросил я.

- Да нет, - сказал Майк. - Мы с папой сейчас инвестируем в пару новых проектов, они интересные, но я все же думаю, что тебе лучше сначала позвонить одному из наших биржевых брокеров и начать инвестировать с ним.

И вновь была тишина, прерываемая лишь звоном тарелок и стаканов, которые горничная убирала со стола. Конни, жена Майка, попросила ее извинить и встала, чтобы унести ребенка в другую комнату.

- Не понимаю, - произнес я. Обращаясь скорее к богатому папе, нежели к Майку, я продолжал: - Все эти годы я работал бок о бок с вами обоими, создавая ваш бизнес. Работал почти за так. Пошел в колледж, как вы мне советовали, сражался за свою страну, как это положено молодому человеку, - ведь так говорили вы. А теперь, когда я достаточно взрослый и, наконец, имею пару долларов, чтобы инвестировать, вы как-то жметесь, когда я говорю, что хочу инвестировать в то же, во что и вы. Не понимаю. С чего вдруг такой холод? Вы что, заноситесь передо мной или хотите меня отфутболить? Не хотите, чтобы я стал таким же богатым, как вы?

- Да нет никакого холода, - ответил Майк. - Ты не прав, когда говоришь, что мы заносимся перед тобой или не

хотим, чтобы ты стал богатым. Все дело в том, что теперь вес по-другому.

Богатый папа неторопливо кивнул головой в знак молчаливого согласия.

- Мы были бы рады, если бы ты стал инвестировать в то, во что инвестируем мы, - наконец произнес он. - Но это бьшо бы нарушением закона.

- Нарушением закона? - не веря своим ушам, воскликнул я. - Вы что, ребята, делаете что-то противозаконное?

- Нет, нет, - усмехнулся богатый папа. - Мы бы никогда не стали делать что-либо противозаконное. Стать богатым законным путем достаточно легко, чтобы рисковать сесть в тюрьму из-за чего-нибудь незаконного.

- Именно потому, что мы хотим всегда оставаться на стороне закона, мы и говорим, что было бы незаконным тебе инвестировать с нами, - сказал Майк.

- Для Майка и меня не противозаконно инвестировать в то, во что мы инвестируем. Но это было бы противозаконно для тебя, - суммировал богатый папа.

- Но почему? - недоумевал я.

- Потому, что ты не богат, - мягко и осторожно ответил Майк. - То, во что мы инвестируем, годится только для богатых.

Слова Майка словно пронзили меня. Поскольку он был моим лучшим другом, я знал, что ему нелегко было сказать их мне. И хотя он произнес их так мягко, как только мог, они больно, как ножом, ранили мое сердце. Я начинал понимать, насколько глубока бьша финансовая пропасть между нами. При том, что наши отцы начинали с нуля, Майк и его отец достигли огромного состояния. А мы с отцом по-прежнему оставались, как говорят, по ту сторону дороги. У меня было ощущение, что этот большой дом с восхитительным пляжем из белого песка был очень далеко от меня, и расстояние это измерялось не милями, а чем-то гораздо большим. Откинувшись в кресле, сложив руки на груди и уйдя в себя, я сидел и тихо кивал, осмысливая этот момент в нашей жизни. Нам обоим бьшо по 25 лет, но во многих отношениях Майк был на 25 лет старше меня в смысле финансов. Мой родной отец увольнялся сейчас со своей государственной службы и дол-