было не видно, что на самом деле происходит. Эта часть правдива, но основной причиной было то, что он хотел, чтобы ты был под этой крышей, пока они производят ликвидацию , -объяснил он мне.

Что ты имеешь в виду? Я по-прежнему ничего не понимаю , - сказал я.

Послушай, Джей Эл, когда ты действительно встанешь на ноги - а ты встанешь, рано или поздно - никто не сомневается, что ты будешь оперировать линией, по меньшей мере, из двух или трех сотен тысяч акций. Ты бы обнаружил, что по тем железнодорожным акциям, которые взяты из имущества шурина Чарльза, идет широкомасштабная распродажа Ты бы к этому прицепился и снизил цену этих фондов до предела, снижая и снижая котировки при помощи одной из классических медвежьих схем продаж, которыми ты знаменит, и Чарльз это знает , - сказал он.

Я был поражен. Поскольку я потерял уверенность в себе, я не искал более глубоких, темных и умных мотивов, как я обычно это делаю. Я видел только поверхностное поведение, а не то, что за ним стояло. Я никогда не рассматривал тот факт, что если держать меня привязанным к клетке, я не буду одним из факторов, которые могли бы разрушить одну из самых больших распродаж акций за всю историю. Имущество сестры Чарльза, когда сделка была завершена, оценивалось больше чем в двести пятьдесят миллионов долларов.

Я был потрясен. Я действовал, ведомый благодарностью к человеку, который, по моему мнению, поддержал меня, помог мне, и снова, как и в случае с Хлопковым Королем, я невольно оказался оружием в руках другого человека. Умнейший человек, блестящий человек, человек, который умел находить Ахиллесову пяту людей и использовать ее с выгодой для себя.

Какой удар! Мой благодетель был больше уверен в моих способностях заключать сделки, чем я сам!

Но я не сердился на Чарльза. Он действовал, исходя из своих соображений. Его сестра бьша единственной наследницей имущества, и он чувствовал себя обязанным получить для нее как можно больше денег. Я был просто пешкой в игре более

Хлопковый король

хитрого человека. Но что действительно волновало и расстраивало меня, так это то, что я упустил свой шанс при хорошей обстановке на рынке, где я мог бы возместить себе все свои убытки. Вместо этого я по-прежнему был по уши в долгах. Меня использовали, но я позволил себя использовать, потому что не следовал одному из своих собственных правил -заключать сделки в одиночку и только с помощью своего собственного счета. Р В тот вечер я убрался на своем столе, а затем пошел в

офис Чарльза и самым спокойным голосом сказал: Я больше не буду заключать у вас сделки!

Чарльз посмотрел мне в глаза и кивнул, выражение его 1 лица не изменилось. Он знал, что я просчитал его игру. Когда я повернулся и направился к выходу, Чарльз сказал: Мы будем по тебе скучать, Джей Эл .

Это уж точно, Чарльз, это уж точно, - сказал я, закрывая за собой дверь.

Сначала Перси, Хлопковый Король, а теперь Чарльз, 1 мой мнимый благодетель. Когда же я, наконец, выучу урок? 1 Ливермор выпил свой коктейль и заказал новый. Он

1 посмотрел в глаза Эду Брэдли, одному из самых знаменитых В игроков, когда-либо живших на земле, и улыбнулся: Теперь Ш твоя очередь, Эд. Ты услышал мою печальную историю. В Расскажи мне свою .

Ш Оба эти человека были знамениты своей молчаливой и

Ш тайной жизнью, но обоим было легко друг с другом. В Хорошо, Джей Эл. Я расскажу тебе свою историю.

Ш Ты знаешь, я люблю лошадей, Джей Эл. Они - моя

1 настоящая страсть. Не знаю, почему. Я полюбил лошадей, когда 1 я поехал на запад, чтобы вылечиться от легкой формы н туберкулеза. Я связался с теми необузданными и волосатыми И ребятами, которые в те дни бродили по Западу, и стал скаутом в 1 армии США. Бывало, я при любой возможности по крупному 1 играл на бегах индейских пони, а затем я действительно стал В владельцем ипподромов в Новом Орлеане и Флориде. Но любил

Бэд Ньюз (Bad News (англ.) дурные вести ) - употребляется в пословице Плохая молва на крыльях летит .

я лошадей. На самом деле людской компании я предпочитаю лошадей, за исключением компании здесь присутствующих, Джей Эл. Я испытываю глубочайшее волнение, когда нахожусь на своей ферме в Кентукки: наблюдая за тем, как рождаются жеребята, и как у них проявляются семейные черты .

Одним из моих первых великих кандидатов на участие в Дерби в Кентукки был Блу Ларкспер. Ты знаешь, я суеверен, Джей Эл, думаю, как и все игроки. Имена всех моих лошадей начинаются с Б - в честь моего первого великого скакуна -Бэд Ньюс поскольку дурные вести, как известно, на крьшьях летят! Но Блу Ларкспер выиграл шесть из семи бегов, когда ему было два года, и он являлся верным выигрышным фаворитом на дерби. Я поставил сто двадцать пять тысяч на его победу. Затем, перед бегами, в Черчил Донз пошли дожди. Дождь не прекращался часами. Я поговорил с тренером, и мы решили перековать Блу Ларкспера в специальные подковы для грязи .

Начались бега. Ворота распахнулись и Блу Ларкспер .потерял подкову прямо за линией старта. Он поскользнулся и проехал почти по всему треку, почти упал, мог даже сломать ногу. В конце концов, он нашел опору и финишировал четвертым из двадцати одного .

После бегов я пошел осмотреть коня и обнаружил, что ему не заменили подковы. У кузнеца бьши счеты с тренером, они не поделили какую-то женщину. Когда тренер велел кузнецу поменять подковы, тот сказал, что сделает это, но вместо этого он ускользнул через заднюю дверь Черчил Донз. Он мог убить Блу Ларкспера .

Никогда не знаешь, что у людей на уме! - Ливермор размышлял над историей, рассказанной ему Брэдли. В конце концов, он спросил. старого Индейского Скаута:- Эд, что случилось с кузнецом?

А вот теперь, Джей Эл, вступают в силу ограничения на то, что я хочу рассказать, и эту историю никто никогда не услышит .

к 1910 году Ливермор вернулся в Нью-Йорк с очень маленькой ставкой. Силы оставили долго державшийся бычий рынок, всех на Уолл-Стрит охватила апатия. Деятельность замерла, а рынок менялся по труднопредсказуемой раскачивающейся модели.

Ливермор переходил из одного брокерского дома в другой в течение следующих четырех лет. Он мог получить кредитные линии в различных домах, но дела не шли. По-прежнему озлобленный и обиженный, он не мог заключать сделки с холодной головой и сильно страдал от этой постоянной депрессии. Он просто не мог восстановить душевное равновесие.

Он также нес на себе тягостный покров должника. В глубине души он был выходцем из Новой Англии. Мальчиком его учили: Никогда не бери и не давай в долг . Он ненавидел быть должником. На его плечах тяжелым грузом лежало чувство вины. Он считал, что люди должны возвращать свои долги, а у него бьшо много долгов перед друзьями - друзьями, которых он каждый день видел на Уолл-Стрит. В его голове начала зарождаться мысль о самоубийстве, и он продолжал впадать в кажущуюся бездонной депрессию.

Наконец он осознал, что может либо сдаться и покончить со всем этим, либо проанализировать свою проблему. Он выбрал последнее.

Проблема, насколько он понимал, была в деньгах - или в их отсутствии.

Ливермор построил многомиллионное состояние из нескольких долларов, которые дала ему мать. Что же мешает ему сделать то же самое снова? Чарльз считал, что Ливермор на это способен - именно поэтому он загнал Ливермора в загон, когда избавлялся от состояния своего шурина. Ливермор сделал вывод, что он уже не тот трейдер, каким был когда-то. Его мозг не работал так, как нужно, со всеми этими черными мыслями о долге и провале.

Рьшок бьш невиноват. Не важно, что делает рьшок, он знал, что всегда можно найти ситуации, на которых можно

Ливермор сложил газету, положил ее на столик, встал со

сделать деньги. Это было в природе рынка, никогда не оставаться неподвижным. Всегда есть возможности.

Так в чем же проблема? Почему так плохи его рассуждения? Он все время подавлен, потому что задолжал деньги, и в основном друзьям. Он знал, что у него никогда не получится снова успешно заключать сделки, если он не сбросит это темное тяжелое бремя долга со своих плечей.

Он решил объявить себя банкротом. Ему нужно было освободить голову от черных мыслей, сопутствующих долгу. Чтобы заключать сделки и вернуться в дело, ему нужно было иметь ясную голову. Нужно было начать все заново.

Он посетил каждого из своих кредиторов, прежде чем пошел к юристу, чтобы заявить о своем банкротстве. Он обещал вернуть им деньги.

Они улыбались и жали ему руку: Мы знаем, ты поступишь с нами честно, Джей Эл , - сказали они ему. Они, также как и Чарльз, верили в него больше, чем он сам. Мы не сомневаемся, что ты снова встанешь на ноги. Не ты первый, не ты последний, кого нивелировал Уолл-Стрит. Возьми себя в руки. Мы будем ждать, когда ты снова начнешь заключать сделки из нашего офиса .

Я верну все, что должен, каждый цент .

Мы знаем, что вернешь .

Да, сэр, верну.

Хорошо, а теперь вот что , - говорили многие из них. Что? - спрашивал Ливермор.

Мы не будем включать твой долг нам в твое банкротство. Нет никакого смысла, Джесси, выносить это на суд общественности, все это наше внутреннее дело, да?

За исключением немногих брокерских домов, большинство его кредиторов отказались подавать заявления на погашение долга в суд по делам о несостоятельности. Для Ливермора это было, тем не менее, ужасным опытом. Стоял 1914 год, в Европе началась война. Фондовый рынок был закрыт

с 31 июля по 15 декабря 1914 года. Ливермор был разорен и жил во второсортном отеле, Бреттон Холл , на пересечении Бродвея и Восемьдесят шестой улицы.

Он сходил к своему юристу, оформлявшему его прошение о банкротстве. Пристыженный, он ни с кем не общался и ждал. 18 февраля 1915 года он прочитал резюме последних пяти лет своей жизни в Нью-Йорк Тайме .

Джесси Ливермор, чей эффектный взлет и приобретение состояния во время паники 1907 года, и его в равной степени потрясающий проигрыш на рьшке хлопка несколько месяцев спустя, сделали его одним из широко известных персонажей Уолл-Стрит. Вчера он подал добровольное прошение о банкротстве в Федеральный Районный Суд. В качестве своего места проживания он предоставил адрес Бреттон Холл , пересечение Бродвея и Восемьдесят шестой улицы. Также он сообщил, что должен 102 474 доллара. Стоимость его активов остается неизвестной.

Господину Ливермору всего 38 лет и с 16-летнего возраста он был спекулянтом. Удача пришла к нему в 1906 году, когда он пришел к заключению, что рьшок снижается. Он начал продавать без покрытия Юнион Пасифик , Ридинг , Копер энд смелтерз и в 1907 году, когда наступил пик, он закрыл свои короткие контракты и получил приличное состояние.

В августе следующего года его привлекла высокая цена хлопка в Ливерпуле и он почувствовал новое падение цен. Он получил еще один большой куш и к 1908 году считалось, что его активы стоят от 2 до 3 миллионов долларов.

В августе 1908 года, однако, судьба отвернулась от него. Он попался с длинной позицией на 600 ООО брикетов хлопка по октябрю, цена упала на 67 пунктов, считается, что он потерял свое состояние.